Окно в доме напротив - Кирилл Берендеев

Азаил вздрогнул всем телом. Эсмеральда усмехнулась.

– Вот именно. Другой бы на твоем месте полез доказывать,… хотя уже поздно. Ты ведь всего лишь бывший ангел, нынче, стыдно сказать, демон, работающий по контракту.

– Я исполнял и исполняю одну и ту же работу, – сквозь зубы буркнул Азаил. – Благодаря мне в рай идут только достойные, выдержавшие проверку…

– … мной, – Эсмеральда горько рассмеялась. – Забавно, прежде ты пугал адовым пеклом, теперь туда таким калачом заманиваешь.

– Человеку должно бежать соблазнов, – пробормотал Азаил, пунцовея.

– Ой ли? Тогда стоит вспомнить, что без соблазна не было и рода людского. Ты книжку-то такую читал, Бытие называется?

– Там две версии приведены, правильная и неправильная. Вам, конечно, больше нравится так, где Адама и Еву выгоняют за грехи из рая. Это оправдывает в ваших глазах все собственные прегрешения и подвигает на новые.

– Безгрешных людей не бывает, – не отставала в теологическом диспуте Зайчук. – Даже сам Господь был объят грехом отчаяния в Гефсиманском саду.

– Но Он тоже… – и замолчал, не в силах произнести имя бывшего покровителя всуе.

– Язык не поворачивается, – злорадно заметила Эсмеральда. – Ладно, у меня повернется. Тот программист, по моей просьбе докопался до сути. Зашел на сайт Сатаны, сумел сломать коды закрытых страниц, и вытащил оттуда список всех служащих с фото и личным досье. Ты был в числе последних в списке. Оттуда я узнала и твое подлинное имя, и количество сданных в хранилище душ и почетную грамоту, подписанную неким Саббатаем.

– Значит, он все-таки подписал, – пискнул Азаил. И замолчал, уклоняясь от пролетевшей мимо тяжелой хрустальной пепельницы.

– Теперь я поняла, зачем тебе провинциальная дурочка с неизвлеченной душой.

– Тебе эту процедуру я и не предложу, – внезапно Азаила охватило бешенство. – Да, наивная дурочка, не нужна тебе эта процедура. Ты сама попадешь туда, где я сейчас подрабатываю. Это раньше в ад чуть не силком затягивали, любого, кто захотел в собственной крови бумагу испачкать, а теперь понимают – и так придут. И контракт предлагают только идущим вверх.

И он вынул из кармана душемер и приложил к груди Эсмеральды. Подобного странного приборчика девушка прежде не видела, но интуитивно поняла суть показаний его шкалы, проградуированных слева на черном, от минус ста до нуля, и справа, на белом, до плюс ста процентов. Она взяла душемер в руки. На обратной стороне было написано на универсальном языке, который некоторые ученые именуют «вавилонским» в честь знаменитого столпотворения, следующая фраза: «Душемер носимый модель ДН-2У многократного пользования. Внимание! При работе строго следовать прилагаемой инструкции. Во избежание порчи прибора, в лагеря строгого режима и монастыри ни под каким предлогом не вносить!».

Стрелка отлепилась от нуля и поползла влево. Когда она перешагнула отметку в десять процентов, Эсмеральда в ужасе отбросила душемер.

С минуту, а то и больше, в люксе стояла полная тишина. Затем Эсмеральда произнесла глухо: «Я ухожу», голосом, пробравшим демона по контракту с головы до пят. Новая пауза, Азаил медленно спросил:

– Куда? К новому покровителю?

– Да.

– И кто же тот счастливец, могу я поинтересоваться?

Эсмеральда бросила чемодан на постель и спешно стала набрасывать туда платья и туфли. Затем косметику и белье. А вот журналы из кармашков чемодана вылетели.

– Я ухожу в монастырь, – отчеканила она. Стрелка душемера содрогнулась вместе с владельцем прибора. Собрав два чемодана и сумку, девушка бросила ключи от номера раздавленному Азаилу. И с грохотом захлопнула за собой дверь, сотрясши здание постройки середины прошлого века.

Уже через минуту в люкс заглянула администраторша.

– Госпожа Зайчук выехала. Ваша подруга предупредила нас, что оплата счетов будет произведена вами. Распишитесь, пожалуйста. Деньги можете сразу передать мне.

Последняя фраза добила демона по контракту. Азаил рухнул на кровать без сознания. Гоголевская пауза продлилась минут пять, после чего прибыла милиция. И, как нетрудно догадаться, оплату счетов, в итоге, пришлось передоверить мне, все сто сорок две тысячи двадцать рублей – плата за наем и ресторан в течение последних, таких неудачных суток.

– Она действительно ушла в монастырь, – мрачно сообщил демон по контракту при новой встрече со мной. – В Даниловский.

– Как? – воскликнул я. – Ведь он же мужской.

– Это резиденция патриарха, – напомнил Азаил. – Во всех газетах пишут, как она рванула в обитель, и как ее тут же взяли на должность секретаря по связям с общественностью. Можешь себе представить, какое влияние теперь будет у церкви на массы, раз уж такая поп-дива, – он ошибся в слове, но, по сути, не сильно, – теперь работает по связям с общественностью. Общественность ею и так связана. Вон журналы «Виктор», «Хастлер» и «Максим», скооперировавшись, выпустили прощальную фотосессию Эсмеральды. И снимки с нового места…. Да, и душемер она у меня ухватила. Если Эсмеральда всерьез решила взяться за свое будущее и пойти по стезе добродетели, и ее, и моему бывшему начальству работать станет еще труднее.

– Постой, почему бывшему? Как у тебя прошла последняя встреча? – он хмыкнул.

– Как прошла…. Можешь себе представить. Начальник долго орал, стучал копытами, тыкал вилами, порвал грамоту…

– Нельзя ли потише, – шикнула на нас администраторша «Украины», снова сбившись и пересчитывающая мелкие купюры и монеты – последних было куда больше. Маленькая месть банка клиенту, закрывшему у них счет, была немедленно переадресована администрации «Украины».

– В итоге я остался без места.

Я поднял голову.

– Вот те раз. И куда же ты теперь?

– Не знаю, – сокрушенно покачав головой, ответил он, – вот теперь действительно не знаю. Ведь у меня ни работы, ни крыши над головой.

Он уныло оглядел дежурку сорок седьмого отделения милиции, куда был препровожден еще вчера до отдачи долга гостинице. Обшарпанные стены наводили на печальные размышления о бытие человеческом. Да и потустороннем тоже.

– И еще долг на мне висит, – я безнадежно пожал плечами, но он заартачился. – Нет, я обязан. Дело чести. Вот только… не сразу конечно, по частям, да и…. Слушай, а может быть, ты натурой возьмешь? – неожиданно воскликнул Азаил.

В дежурке воцарилась мертвая тишина. Все посмотрели на пришибленного судьбой, потерявшего лоск, пропахшего запахами КПЗ, небритого Азаила.

– Я другое имел в виду. В качестве консультанта – ты же все равно прозябаешь сейчас. Ну, сам посуди, кому нужен невролог из районной клиники, может, специалист и хороший, но мало берущий. А все люди ходят либо к психоаналитику из центра, либо, и гораздо охотнее, к шарлатану, именующему себя магом высшей категории.

– И ты мне предлагаешь стать этим самым шарлатаном?